Венгрия: Марта Гергей

Марта Гергей [Gergely Márta], урожденная Лустиг, родилась в Австро-Венгрии, в городе Барч (на теперешней границе с Хорватией). Год был 1913, обещавший многие страшные перемены. Однако семье удалось пережить и войну, и становление национального государства, притом даже и послать дочку получать высшее образование в университет. Из университета Марту исключили - как вы думаете, за что? За пропаганду растленной и упаднической поэзии Эндре Ади, который нам известен по стихотворению "Добрейший князь тишины". Несостоявшаяся студентка уехала в столицу, где поступила на ткацкую фабрику и проработала ткачихой до самого 1933 года. А в 1934 году вышел её первый роман -из жизни фабричных работниц.

В дальнейшем Марта Гергей нашла свою нишу: романы для девочек, те самые Backfischbücher, мода на которые пришла из Германии. В советских источниках подчёркивается, что настоящей известности эти "девичьи книжки" писательнице не принесли, однако публиковалась Марта Гергей очень часто. Хронология её работ впечатляет:
1935 - 1 книга
1936 - 1 книга
1937 - 4 книги
1938 - 6 книг
1939 - 10 книг
1940 - 8 книг
1941 - 11 книг
1942 - 4 книги
1943 - 5 книг
1944 - 1 книга

Перерыв наступил только в 1945-ом, в самое трудное для Венгрии военное время, а при советской власти Марта Гергей продолжила активно печататься. Конечно, не по десятку произведений в год, но от двух до четырёх. Наиболее известна и до сих пор востребована её трилогия об Элфи, обычной школьнице из Будапешта. На русский в начале 60-х переведена первая часть, которая так и называется "Элфи". Немногие счастливицы, которые в состоянии прочитать в оригинале, если будете искать, внимание: по-настоящему трилогия называется Szöszi, что приблизительно означает Блондиночка, Беляночка, в общем - девочка со светлыми волосами. Возможно, советским переводчикам это прозвище показалось вульгарным...

Итак, Элфи, четырнадцать лет. Полное имя Эльвира, аристократическое, "принцессное". Что поделать, маме было всего шестнадцать, когда родилась дочка. Потом развод, новый брак, четверо детей... Сейчас ей тридцать один, и в свободное от домашнего хозяйства время она урывками бегает на уроки пения, прячась от мужа, мечтает петь на радио. Отец тоже женился вторично, а Эльвиру воспитывает бабушка, пожилая, упрямая и бранчливая положительная героиня, соль земли.

Собственно, все беды Элфи отсюда. На дворе эра твиста и рок-н-ролла, а растят её, как до Первой мировой войны: танцы разврат, поп-музыка распутство, чуть что - затрещина, мальчиков в гости ни-ни, прячься по подворотням. И это только бабушка, а ведь есть ещё отец, который хочет, чтобы Элфи пошла по его стопам, отчим, направляющий её в секретарши или стенографисткая, и наконец мама. Мама всегда рада бесплатной няньке для гиперактивных младших и ни в каком другом качестве видеть Эльвиру не собирается. А ведь девочке только однажды сказали, что она способная: когда она пела и танцевала! Тем, кто хочет и может учиться, открыты все дороги. А кто не может? (с) Игорь Ильинский. У кого академических способностей банально нет? На счастье, папа, дамский парикмахер, пристраивает дочку в ученицы...

Когда я искала отзывы об "Элфи", была потрясена, сколько людей писало: "я перечитывала астрономическое число раз... это моё заветное, сердечное, это моя любимая детская книга". И прекрасно понятно, что Гергей не "великая", не "выдающаяся" и не какая там ещё, но у неё страницы дышат. Эти пейзажи Будапешта, работа в парикмахерской, как посетительницы распускают волосы или сидят под красными колпаками для завивки, как играют очередные шлягеры в танцзале напротив, как по старинному обычаю выпускницы с узелками на палочках (а в каждом узелке пышка, собственноручно испечённая младшеклассницей!) совершают прощальный обход школы... Но грядёт то, что в наших учебниках стыдливо называлось "события 1956 года", и по венгерской столице пойдут танки.

Нет, классовые акценты у Марты Гергей расставлены чётко: кто бежит на Запад, те заразы, а кто не бежит - те хорошие, но в этом надёжном кармане шевелится кукиш размером с Моби Дика. Когда в финале Элфи стоит с маленькой сестрёнкой на руках, а мама - там, за железным занавесом... Трилогия всё же. Как-то сложится теперь?