В ту пору, когда лето плавно клонится к закату, воздух отличает особенная ясность, я назвал бы ее живописной, если бы художники под словом "живописный" не имели в виду то, что легко изобразить. А передать эту вот ясность трудно до немыслимости, хотя она так и подстрекает схватить ее кистью и восславить, ибо лишь теперь краскам присуща магическая светоносная глубина драгоценных камней и тени исполнены нежности, но оттого не становятся прозрачны, лишь теперь растительный мир представляет красивейшие из своих красок и все вокруг уже отмечено предвестьями осени, но еще не пришла пора для резковатой четкости осеннего многоцветья. Зато в садах сейчас цветут самые яркие цветы года, кое-где еще рдеет гранат, и тут же георгины, циннии, ранние астры, волшебные коралловые фуксии! Само воплощение многоцветья красок на переходе от лета к осени - это конечно же циннии! Нынче у меня в комнате один, другой букет этих цветов, к счастью, они стоят очень долго, и я, отслеживая, как первая их свежесть переходит в увядание, испытываю не сравнимое ни с чем чувство счастливого любопытства. Во всем цветочном мире нет ничего лучезарней и живительней, чем десяток срезанных цинний, и чтобы все разные! Они сами вспыхивают светом и ликуют всеми красками. Пронзительно-желтый и оранжевый, смешливый красный и чудной лиловый - рядом они вообще-то похожи на ленточки к воскресному наряду крестьянской девушки, но сейчас эти настырные цвета можно разместить вперемежку и в каком угодно порядке, а они все равно будут восхитительно красивы и не просто настырны и пронзительны, но восприимчивы друг к дружке, испытывая взаимность, друг друга возбуждая и накаляя.
Ничего нового я вам не рассказал. Я и не воображаю себя первооткрывателем цинний. Просто я вам рассказываю о своей влюбленности в эти цветы, ибо данное чувство принадлежит к самым приятным и легким из тех, что мне издавна знакомы. Надо сказать, эта влюбленность - может, отчасти и старческая, но вовсе не слабосильная - вспыхивает именно при виде увядающих цветов.
Глядя, как тихо угасают в вазе циннии, я отдаюсь пляске смерти, я печально, но вместе с тем и сладостно принимаю бренность, ибо бренное и есть прекраснейшее, ибо даже сама смерть может быть прекрасной, цветущей и достойной любви. Приглядитесь-ка, дорогой друг, к букету цинний, срезанных восемь-десять дней назад! И потом, когда букет еще какие-то дни будет блекнуть, все равно сохраняя красоту, приглядывайтесь к нему повнимательнее - каждый день, и не раз! Вы увидите, как цветы, которые в свежести наливаются всеми мыслимыми кричащими тонами, в изнеможении обретают деликатнейшие, нежнейшие оттенки. Позавчерашний оранжевый это сегодня неаполитанский желтый, а послезавтра он станет серым с тонким напылением бронзы. Бодрый и простецкий иссиня-красный подернется бледностью, будто тенью навыворот, утомленные края лепестков изогнутся мягкими складками и предъявят вам приглушенно-белый, а еще - серовато-розоватый, невыразимо трогательный и жалостный, как линялые шелка прабабушки или тускнеющая от времени акварель. Непременно обратите внимание, мой друг, на нижнюю сторону лепестков! На этой теневой стороне - она отчетливо видна, если надломлен стебель, - игра цветовых переходов, вознесение цвета, его протяженный смертный подъем в выси духовного свершается еще более невесомо, еще более непонятно, чем на венчике цветка. Это грезы утраченных красок, каких не найдешь во всем цветочном мире, это чудные оттенки металлов и минералов, разновидности серого, серо-зеленого, бронзы, какие если и найдешь, то лишь на камнях высокогорья или среди мхов и водорослей. Вы умеете ценить такие вещи, как умеете ценить аромат благородных вин удачного года и нежный пушок на румяной щечке персика или красивой женщины. Вы не станете высмеивать меня как сентиментального романтика за то, что мои чувства более тонки, а способности к вдохновенным переживаниям богаче, нежели у боксера, пусть даже я горю чувством к отходящим цинниям или милым полевым цветам Штифтера, развеянным ветрами. Но нас таких осталось немного,мой друг, нашему виду грозит вымирание. А ну-ка, попробуйте разок, дайте этому вашему американскому современному человеку, для кого музыкальность определяется умением обращаться с граммофоном, для кого качественная полировка автомобиля открывает мир прекрасного, - преподайте этому довольному собой и невзыскательному получеловеку пробный урок искусства сопереживать смерти цветка и превращению розового в светло-серый как насущному и волнующему событию, как тайне жизни и красоты вообще. И вы будете удивлены.
(1928)
(никто еще не проголосовал)
Loading...
Мы начинаем нову