Lupus lupo homo est

Сын хорошей знакомой, учащийся в пятом классе, поделился проблемой. По литературе задали сочинение в духе - "возьмите какую-нибудь книгу о дикой природе и на ее примере раскройте тему гармонии в этой самой природе, не испорченной человеком". Вот ребенок и обратился с вопросом (он знал, куда обращаться!), какую бы книжку выбрать. Фигня вопрос, отвечал ваш скромный повествователь, и во избежание мегабаянистых образов и многократно пережеванных сентенций порекомендовал давнишнюю федосеевскую повесть "Меченый" (на всякий случай, здесь имеется - .

Позже мама ребенка с удивлением рассказывала, как он трудился над своим опусом, высунув язык от умственных усилий:). Школьная же литераторша испытала при чтении сущий когнитивный диссонанс, ибо не загаженный стереотипами детский разум всю рекомую "гармонию" и прочую благость истолковал как банальную пищевую цепочку - как оно, собственно, и обстоит в реальной природе, а не в диснеевских мультяшках. Кроме того - это я уже излагаю своим взрослым языком - пацанчик расписал жизнь волчьей стаи как модель общества абсолютной конкуренции, живущего, пользуясь марксовым выражением, в царстве жестокой необходимости, а отнюдь не в царстве свободы, как то мыслится диванным гуманитариям, которые от природы далеки, словно декабристы от народа, и которым она представляется сплошным порханием бабочек над цветочками. (Поскольку литереторша как раз принадлежит к данной категории людей, то ее тихое офигение вполне объяснимо).

А вообще-то, как я заметил, те люди, которые с первозданной природой соприкасаются близко и подолгу, следовательно, понимают ее как ту самую "реальность, данную в ощущениях", обычно не питают к ней какого-то умиления ("ах, цветочки! ах, бабочки!"), но зато относятся к ней по большей части гораздо лучше, нежели обитатели урбанизированной среды, витающие среди своих фантазий. Потому что эти обитатели, когда их фантазии терпят крах при соприкосновении с действительностью, склонны испытывать озлобление - как же так, мы привыкли представлять зверей наподобие самоходных мягких игрушек, а они, такие-сякие, мало того, что друг друга уплетают без зазрения совести, так еще и венцом эволюции норовят разнообразить рацион! Ужос-ужос-ужос! Гадкие твари! И т.д. При этом напрочь забывается, что каких-нибудь несколько тысяч оборотов нашего шарика вокруг Солнышка назад этот "ужос-ужос-ужос" представлял из себя не что-то экстремальное, а всего лишь обыкновенный образ жизни тех же венцов эволюции - на общеприродных, так сказать, основаниях. И слопать собрата по виду, без всяких скидок на разумность, было не чем-то кошмарным, а вполне себе нормой.

В значительной мере, конечно, тут сказывается многовековое влияние христианства и остальных авраамических религий, провозгласивших человека "венцом творения" со всеми вытекающими из такого статуса правами. Но что поделаешь, если в лесу христианства нет, и хищникам почему-то невдомек, что они тому "венцу", оказывается, "даны во владение"? Между прочим, по моим же собственным наблюдениям, если человек по жизни имеет дело с природой - будь то тайга или, скажем, океан - то он, даже будучи верующим, испытывает гораздо меньше иллюзий по поводу "избранности" нашего вида и всякого там особого его места в реальности. Грубо говоря, белой акуле без разницы, кем мы там себя мним.

И еще, чем тот юный сочинитель меня порадовал, так это фразой, что волки у Федосеева (этот геодезист-литератор, замечу от себя, знал жизнь тайги отнюдь не с чужих слов) показаны не добрыми, не злыми, а просто такими, какие они есть на самом деле, а не в сказках. Честно говоря, за одно это проявление уже не детского уровня мышления, который для многих так всю жизнь и остается недостижимым, я бы ему поставил пятерку.